Новини України

Про Бога, українців, російську мову, росіян, путіна і тактичну медицину говорив Богдан Коваленко в ексклюзивному інтерв’ю Анні Мірошниченко. “Хрест бойових заслуг” 30-річний боєць 126 бригади ТРО отримав від Президента. І розповів про те, як свого часу в Одесі став жертвою пропаганди у 2014 році і що всі українці мають робити сьогодні. 

ХТО ТАКИЙ БОГДАН КОВАЛЕНКО?

– Меня зовут Богдан, мне 30 лет. Сам я родом из Одессы, служу в 126 бригаде ТРО, 220 батальон взвод разведки. За працю на островах за літо ми з моїм побратимом отримали нагороди, тільки він трошки раніше, а я пізніше. “Хрест бойових заслуг”. В первую очередь это ответственность за полученную награду, потому что ты понимаешь что люди, мое командование оценило мою работу, что накладывает еще большую ответственность за подальші дії.

Крайняя моя задача это выход на Крынки. Поставили задачу моей группе выйти на Крынки, не будем вдаваться в подробности какая у меня была задача. При заходе в Крынки, при выгрузке, произошел скид с дрона гранаты Ф-1 и меня ранило. Все благополучно, я мог сам себе помочь и оттянуться в безопасную для себя зону, там, где были мои побратыми. Пыталась наша бригада, мой батальон пытался меня обратно эвакуировать, но это очень сложно – потому что водная преграда и очень длинный отрезок. За этот длинный отрезок может произойти все что угодно. У меня другого выхода не было, я еще остался с ребятами, был 4 дня.

ПРО СПЕЦОПЕРАЦІЮ

-З пораненням?

-Так, так. Когда по серяку, военные меня поймут, это когда промежуток – солнце садится и встает, этот промежуток, когда более-менее светло, еще не сильно темно, когда видно где и что, мне оказали помощь и я пробыл там 4 дня до следующей своей эвакуации. В эти четыре дня там много чего происходило. Сложное направление как и для морской пехоты, для нас, 126 бригады, очень сложное направление. Почему? Потому что логистика очень-очень сложная. Все, что туда передается, может передаться только водным путем. Все. Водным путем. Противник контролирует входы, выходы. Нам очень сильно помогают FPV-дроны потому что если бы не они – было бы намного все печальнее. У нас тогда вся группа, слава Богу, вышла, только один я был трехсотый, можно сказать что это Боженька в голову поцеловал, потому что когда я лежал непосредственно перед самой эвакуацией, тогда было мягко говоря – не по себе и их штурмы были с разных сторон на Крынки и было страшновато, потому что лежите не в каком-то укрепленном подвале, бункере. Ты лежишь в обычном здании, два прилета – и это здание складывается. Ты лежишь, видишь это здание, которое все посечено, полуразваленное. Ты забиваешься в угол, тебе холодно, ты постоянно мокрый, вещи высохнуть не могут, согреться ты не можешь. Не можешь и двигаться, потому что дроны противника так же работают, FPV тоже никто не отменяет. Ты лежишь на голом бетоне, в этой ситуации ты ничего сделать не можешь, как говорил мой инструктор – повезет-не повезет.

ПРО БОГА

–А від чого залежить удача, як думаєте?

-Для кого-то это везение, кто верующий человек, верит в Бога, и он считает что Бог помогает. Я не скажу, что я верю в Бога, я верю, что есть что-то над нами, я во все это верю, не совсем согласен и общепринятыми всеми, то, что церковь говорит, нет, но есть по-любому что-то над нами, что нам помогает. Мое мнение такое – для того, что бы поговорить с Богом не надо ходить в церковь, ты можешь поговорить в абсолютно всех местах, где тебе удобно. Он услышит тебя везде.

–Ви молитеся перед завданнями?

-Да, у себя в голове, мы не делаем из этого какой-то обряд, что мы стали перед какой-то иконой – нет. Каждый в голове настраиваться по своему. Самое страшное это видеть, как ты когда-то ребят тренировал вначале, и самое для меня страшное это видеть, когда они умирают. Ты понимаешь, что есть люди, у которых 5 было детей, 4 было детей и человек все равно пошел выполнять, так скажем, чоловічий обов’язок, и они погибают. Жалко ребят, жалко мужиков. Мы все понимаем, на что мы идем, мы все понимаем, что есть риск не вернуться оттуда, но все равно по-человечески обидно, потому что человек мог еще много-много хороших вещей сделать, но, к сожалению, уже не сделает. То, что он мог сделать в этой жизни, он сделал, все, что от него зависело он сделал. К сожалению, не все ребята вернуться оттуда. Вот это для меня самое страшное, все остальное… нет такого, чего надо супербояться. Страшно умереть и так далее, все абсолютно страшно – мне страшно, моим побратимам страшно, всем, кто воюет, пацанам, мужикам, дедушкам, которые воюют, мы все люди. Мы не сделаны из чего-то другого, у нас та же кровь, нам больно может быть, но страх это такая вещь – ты либо ему поддаешься, либо с ним работаешь – поговорка есть такая. Глаза боятся – руки делают. И с той стороны противнику так же страшно, там же не роботы, там не какие-то суперлюди или звери, там такие же люди, так же им страшно, так же не хотят умирать, только мы воюем за свой дом. Они едут не пойми откуда сюда, не пойми зачем и для чего. Кто-то ради денег, кто-то свои причины преследует, они уедут – у них все там будет нормально, а если мы будем уезжать, уходить, отбиваться, отталкиваться потому что мне страшно, не пойду – завтра это будет у тебя дома, в твоем городе.

–Відчуваю, зараз така образа на тих, хто не дотичний зараз до війни, не долучений, не тренується, як ви просите.

-Не то, чтобы прям обидно, но непонимание. Непонимание – почему, пока у вас есть время, почему вы не готовитесь? Не получится это все переждать, пересидеть. Возможно, у какого-то процента и получится, но это будет очень-очень маленькое меньшинство, это раз момент. Два момент – люди не понимают то, что вы сейчас не делаете, вы перекладываете ответственность за эти ваши действия на своих детей и внуков. Почему? Потому что это возможно не закончится сейчас, допустим, через 10 лет продолжится, 10 лет будет идти, 20 лет будет идти, 100 лет будет идти, и ваши дети, ваши внуки будут воевать, если вы сейчас не пойдете и не закончите это все. Начало, так скажем, войны, сейчас она полномасштабная, тогда она была как говорится, локальная, но все равно это война. Те, кто не воевал в 2014 году, детям было по 10 лет, спустя 10 лет сегодня ребенок чей-то воюет, хотя тогда это можно было все закончить. Можно было? Я думаю можно было.

ПРО ПРОПАГАНДУ

–Ви ж в 2014 році теж не пішли?

-Так, але мені тоді було 18-19 років. Я, честно, себя за это ругал.

–За те, що не пішли в 2014 році?

-За то, что я не пошел, я тогда повелся, я откровенно говорю, я тогда повелся на пропаганду. То, что было у нас по телевидению, я на это все повелся и не кривя душой могу про это сказать. Я абсолютно лояльно относился к каким-то вещам до 24 числа 22 года. Потом – все.

–А що змінилося в вашій уяві 24 лютого?

-Я увидел кто эти люди и что они делают. Я даже не могу сформулировать, для меня это нелюди. То, что там делали, для меня ни чести, ни достоинства. Вы не воины. У настоящего воина есть честь, есть достоинство, есть понимание того или иного, а когда вы себе такое позволяете делать… Обидеть слабого может каждый, обидеть женщину или ребенка может каждый, тут не надо быть супербойцом или супервоином, тут просто надо быть… не буду выражаться.

ПРО МОВУ

-Ви говорите російською мовою…

-Да, в большей степени разговариваю по-русски

–Звісно, не можна заборонити, тим більше вам, військовому, але я впевнена, що в коментарях люди будуть писати – як же? Чому він говорить російською? Ви ж вчите мову?

-Так.

-Я чую від вас українські слова, тобто ви намагаєтеся?

-Я дуже непогано спілкуюся українською, але в мене недостатньо практики в розмовному плані і тому мені трішки складно бистро формулювати речення своє для того, щоб швидко відповідати на ті чи інші запитання. Сразу отвечу на эти комментарии – мое мнение такое – неважно, на каком человек говорит языке, важно что он думает и что он делает для того, чтобы лучше было в нашей стране, в Украине. От того, что люди разговаривают на украинской мове и при этом делают очень много плохих вещей для нашей страны, для наших людей, это их лучше не делает, лучше не делает как украинцев или патриотов. Человек, который разговаривает на украинской мове это хорошо, но важны больше действия, чем слова.

ПРО РОСІЯН

–З ким ми зараз воюємо на вашу думку?

-Все должны понимать, что противник учится, противник уже не такой расслабленный, как был изначально, когда они думали, что пройдет здесь парадом, все будет хорошо и тут встретят с хлебом-солью, триколором. Когда они начали отгребать – начали понимать. Противник также учится, а на войне по-другому не может быть. Все смеялись с чмобиков и очень зря. Сегодня он чмобик, пусть даже самый заурядный россиянин, который абсолютно ничего не умеет, через год он уже будет уметь, а война полномасштабная уже длится два года. За эти два года человек уже по-любому что-то умеет, 100 процентов, потому что хочешь выжить – учись. Там нет такого, что ты будешь работать в полсилы. Вполсилы будешь работать – долго ты не проработаешь. У них большая страна, у них профессиональная армия, куча профессиональных людей, которые хорошо воюют. Взять тот же “Вагнер”, которого сейчас по-факту нет, но все равно. Это люди, которые умеют воевать – этого не отнимешь. Противника надо уважать. Я, когда готовил людей, говорил – готовьтесь так, как будто вы будете воевать против самого лучшего их подразделения. Тогда ты будешь тренироваться с полной отдачей. А когда людям накрутили, что там все дурачки, чмобики, что они ничего не умеют – вы будете относиться к этому несерьезно, думать, та, что там они, все такие глупые, а я тут сейчас приду и все быстро сделаю. А потом ты встречаешься с реальностью.

ПРО МАЙБУТНЄ

–Яка кінцева мета путіна і які у нього плани на країни НАТО, як ви думаєте? В цьому році багато про це говоримо, як ви бачите?

-Я думаю, что эти планы ни для кого не секрет, то, что он рассказывает, что он не собирается нападать на ту же Польшу, Чехию, Европу. Посмотрите старые интервью, где говорил, что никогда не нападет на Украину, что заинтересован в целостности Украины, что никогда между нашими странами войн не будет. Что происходит на сегодняшний день мы все видим. То же самое сейчас он говорит – я никогда не собирался, не собираюсь нападать на Европу и так далее, мы все понимаем, что это ложь. Они в открытую говорят, что мы их мобресурс, они, не дай Бог, мы будем делать все, что бы этого не произошло. Если Украина падет, все мужское население, особенно то, которое сейчас не воюет, если они думают, что это их как-то не коснется – коснется. Только вас уже не спросят, не спросят – хочешь ты или не хочешь. Вы уже не будете снимать на телефон и кричать, что плохие ТЦКшники, государство плохое и заставляет меня идти воевать. Если у вас есть знакомые в Донецке или в Луганске – поспрашивайте у них, как это происходило. Спрашивать у тебя не будут. И с “дружным коллективом” пойдете в первых рядах на “мясные штурмы” в Европу – в Польшу сначала, в Чехию – это просто дело времени. Это не произойдет вот так, по щелчку, это дело времени. Если, не дай Бог такое произойдет, Украина проиграет и это произойдет через 10-15, а может и 5 лет, но это произойдет.

СКІЛЬКИ ТРИВАТИМЕ ВІЙНА

–Як нам перемогти, Богдане, в таких умовах? Ви припускаєте, що можете ще воювати, от вам зараз 30, а можете воювати найближчі 5 років?

-Да. Как-то я смотрел интервью Янки и мне понравились его слова, когда ему задали вопрос – “на сколько вы готовы, рассчитываете, сколько вы еще будете воевать. И он ответил – 300 лет, готовьтесь воевать 300 лет.” Вот представьте, все люди поверили, что война будет 100 лет. Вы расстроитесь, если она закончится через год нашей победой? И я не расстроюсь и не один человек в Украине не расстроится. Сколько надо – столько и будут. В той или иной степени, но я буду задействован. Это ж не всегда, чтобы быть рядовым пехотинцем или разведчиком. Есть много направлений для ІТшников, не все будут штурмовиками, разведчиками. Ты можешь быть классным дронщиком на мавиках, FPV, сейчас будет развитие нашей отрасли по поводу дронов – водный, наземных, воздушных и так далее. Есть ребята, которые занимаются непосредственно дронами, они выполняют колоссальные работы как и в штурмах, отбитии штурмов и так далее. А все люди почему-то думают, что сейчас он придет, ему без подготовки дадут автомат и отправят на Бахмут или Купянск что-то штурмовать. Нет, такого тоже не будет, будут по-любому готовить, но у вас сейчас есть время готовиться – медицина, огневая подготовка. Курсов очень много сейчас, просто зайдите в Интернет и посмотрите – курсов разнообразных, с разными инструкторами, с военными-не военными. Ладно еще огневая, не у всех есть возможность, это не совсем дешево. Медицину изучать, тут не надо много-много денег, просто проходить курсы такмеда, самая-самая база. Вы живете в такое время, когда в любой момент может что-то прилететь где-то рядом и у вас будет с собой аптечка и вы сможете спасти жизнь человеку. У меня всегда было такое мнение – лучше уметь и оно тебе не пригодиться, чем появилась ситуация, а ты не умеешь, особенно медицина. Она много жизней спасает как в военном деле, так и здесь.

ПРО УКРАЇНСЬКИХ ВІЙСЬКОВИХ

–Як ви вважаєте, Богдане, який зараз рівень поваги до військових в Україні? Поваги до хлопців вашого віку, 30-річного, як ви вважаєте?

-На достаточно хорошем уровне уважение к военным, но мы должны понимать что не все военные – взірці. Не все военные – пример, все, если он надел военную форму, где-то воюет, то он пример – нет. Военный должен быть военным до конца, то есть если ты приезжаешь сюда на гражданку, ты должен себя вести себя так и понимать что за каждое твое действие, ты пошел где-то гулять, ведешь себя неправильно, алкоголь и так далее, в форме, ты должен понимать что по тебе будут потом судить всех военных и подразделение. Потому что я много раз такое встречал – когда я в больничку лег в Одессе и я буквально недалеко от этой больнички живу и когда я приехал, хотел просто пойти нормально помыться, то подходил к врачу и просил отпустить меня в 20 минутах от этого живу, он отпустил меня, но очень-очень сложно отпускал. Почему? Потому что до нас лежали военные, которые, я не знаю как их назвать, которых надо ловить, закрывать, потому что он пойдет злоупотребить чем-то и потом что-то с ним может произойти. Я так же человек, я могу где-то отдохнуть, но я это делаю в своем кругу, где никто не видит, никто не знает, я себе отдохнул и лег себе спать. Когда я в форме, когда я в обществе, я себя максимально веду так, чтобы по мне судили все мое подразделение и понимали что там классные ребята, там ребята занимаются собой, помогают стране, друг-другу, помогают всем остальным, обществу. Если бы у меня было бы время, здесь, на гражданке, я бы так же помогал тем, кому интересно, по огневой подготовке, обращению с оружием. Мне интересно не просто собирать в себе эти знания, а и передавать, потому что это пригодится. Девочка, мальчик, это пригодится. Женщина, мужчина – это пригодится, потому что никогда не знаешь, что может произойти, а уметь обращаться с оружием – это нужный навык в любом случае, он тебе пригодится абсолютно везде. Если бы не война, я б занимался тем, чем занимался до полномасштабного вторжения – я работал в личной охране и были идеи по бизнесу вместе с другом, но полномасштабка внесла свои коррективы. Мечта – своя семья, развивать себя как личность в разных направлениях, путешествовать по миру, не только по Украине, я много где ездил, мне нравится это, за рулем или просто поехать в новое место, погулять, познакомиться с новыми людьми, пообщаться, передать какие-то знания, узнать что-то для себя новое, рассказать людям что-то новое, в таком направлении.

–Треба робити ютуб-канал, щоб ви знімали ролики і передавали світові…

-Я не зовсім публічна людина

–Це, до речі, перше інтерв’ю Богдана

-Да, мне больше нравится живое общение. Если мы людей собираем, то это живое общение, где я могу видеть результат, когда человек работает, ты ему показываешь и видишь насколько быстро он впитывает. Люди абсолютно разные, кто-то очень быстро впитывает, кому-то чуть надо больше внимания уделять. Так же я в своей инструкторской практики это понял – обучить способного человека очень легко, а когда ты видишь, что у человека не получается и он не совсем способный и как у него глаза горят, когда спустя пару часов у него начинает что-то получаться, определенная манипуляция с оружием. Видно, как у человека начинает гореть, он понимает, что просто надо больше усилий. Очень плохо, что люди сдаются, когда что-то не получается. У вас может получатся что-то одно, когда очень классно заходит, с первого дня вы почувствовали, а что-то другое не совсем будет хорошо получается. У меня наоборот может быть, но тут главное старание. Возвращаемся к поговоркам – терпение и труд все перетрут. Работать, работать и только работать. По-другому никак не бывает, также у військовій справі, направления, которые я не знаю, прорабатываю, подсказывают, читаю книги, смотрю ютуб, чему-то учусь новому и постоянно развиваться. Чтобы быть в тренде, ты должен постоянно интересоваться что как и где происходит и учиться этому. Я бы хотел, что бы люди, абсолютно все, мы не говорим только про военных или гражданских, абсолютно все были более сплоченными между собой, умели сопереживать, перестали быть эгоистами, думать только про себя. Возьмем Украину – если мы будем думать каждый друг за друга, а не только за свое благополучие и здоровье, то вы сами не заметите, как абсолютно всем, в том числе мне, вам, всем окружающим облегчит жизнь, когда каждый по чуть-чуть, понемногу будет помогать. Те же донаты. Не обязательно скидывать миллионы, тысячи, достаточно всем взять, собраться, Украине и скинуть по 10 гривен. Вы понимаете – как это будет, какая это будет сумма. А вы потеряли всего лишь 10 гривен. Я немножко не понимаю, когда люди, я не считаю себя самым умным, что я дошел, а кто-то не может, просто об этом надо думать. Думать – как я могу помочь, а помочь можно по-разному, не обязательно финансово, чем-то можно всегда помогать. Есть люди – сети шьют, ребятам что-то собирают, вкусняшки, вы понимаете, в любом случае это будет приятно, вам может показаться что это что-то незначительное, но абсолютно нет ничего незначительного в жизни, потому что из мелочей строиться вся картина потом.